Е.А.Карпов и Ю.А.Гагарин.
|
Реклама... |
|
Наверное, в жизни каждого ребенка есть рубеж, с которого начинаешь оценивать события глазами взрослого человека. Для меня это произошло 12 апреля 1961-го. Тогда я с удивлением узнала, что Юрий Гагарин - наш сосед, а мой отец Евгений Анатольевич Карпов - его командир.
Мы привыкли видеть в отце мужчину, доктора, готового в любой момент прийти человеку на помощь, но события 12 апреля полностью изменили смысл, вложенный в профессию военного врача.
Евгений Анатольевич, поступив в 1938-м в Ленинградскую военно-медицинскую академию, стал продолжателем дела своего отца. Из академической профессуры на него огромное воздействие оказали лекции академика Леона Орбели, брата тогдашнего директора Эрмитажа.
Орбели возглавлял кафедру физиологии человека, прославившуюся трудами И.П.Павлова, умершего перед войной. Евгений Анатольевич выбрал себе специализацию именно по этой кафедре.
Начавшаяся война изменила не только взгляды многих людей, но и вынудила готовить специалистов, в том числе и будущих врачей, ускоренным методом, чтобы скорее направить на фронт врачами. В 1942-м через ладожскую "Дорогу жизни" выпускников академии вывезли из Ленинграда для распределения в Действующей армии.
Начав службу в должности старшего врача батальона аэродромного обслуживания, Карпов закончил ее начальником медицинской службы авиационной дивизии дальнего действия. Так, авиационная медицина стала его специальностью.
Это обязывало его не только лечить раненых, больных, но и помогать экипажам боевых машин готовиться к многочасовым полетам, а возвратясь из них, нередко в состоянии сильнейшего стресса, быстро восстановить свои силы и встать в строй.
Постоянно общаясь с летным составом Евгений Анатольевич приобрел надежных и многолетних друзей.
Именно благодаря друзьям он познакомился с будущей студенткой школы-студии МХАТ А.Д.Кирийчукв 1944-м, ставшей его женой. С тех пор в течение последующей почти 50-летней совместной жизни мама обеспечивала надежный семейный тыл.
Служба в авиадивизии стала для Карпова своего рода "полигоном", где он не только набирался опыта военного врача. В годы войны он прикоснулся к профессии летчика, освоив пилотирование не только учебной, но и боевой машин. Об этом нам долгие годы напоминали инструкции по пилотированию самолетов времен войны, хранившиеся в семейном архиве.
Как рассказывала мама, его знания и опыт в совокупности с природной выносливостью и крепким телосложением стали поводом для приглашения перейти на службу в разведку, но отец остался верен авиации.
Природная наблюдательность Евгения Анатолиевича, умение правильно понимать происходившие события и явления послужили побудительным мотивом для перехода в созданный в 1947-м Научно-исследовательский институт авиационной медицины ВВС.
Занимаясь расследованиями авиационных происшествий, Карпов часто выезжал в командировки, способствуя не только выявлению причин трагедий, но и более полному пониманию психо-физиологических особенностей человеческого организма.
Видимо, последнее обстоятельство, в совокупности с постоянным стремлением к новому способствовало переходу отца к исследованиям влияния космического полета, сначала на организм животных, а затем и человека. Новое направление в авиационной медицине буквально захлестнуло еще молодого, но уже умудренного опытом научного работника.
Поэтому не удивительно, что в конце 1950-х Карпова привлекли к первичному отбору будущих космонавтов из числа летчиков-истребителей.
Специфика нового направления оказалась очень неожиданной как для командования ВВС, так и для промышленности, разрабатывавшей космическую технику. Без глубоких знаний психологии, понимания возможных последствий, связанных с взаимодействием человеческого организма и чуждой ему среды, подготовка первых космонавтов была просто невозможна.
Все сходились на мнении, что наставником первых покорителей космоса должен быть не только требовательный командир, но и накопивший житейский опыт и необходимые знания специалист.
Так, волею судьбы (а может быть, благодаря своему труду и упорству) в 1960-м, одновременно с созданием Центра подготовки космонавтов, приказом главкома ВВС К.А.Вершинина полковника медицинской службы Е.А.Карпова назначили его первым начальником.
Это был, пожалуй, самый ответственный и самый напряженный период в его жизни, потребовавший максимальной концентрации знаний, воли и энергии.
В новой должности Евгению Анатольевичу пришлось не только создавать и осваивать программу подготовки первого отряда космонавтов, привлекая для этого наиболее авторитетных ученых и специалистов, но и выбирать место для будущего Звездного городка.
В то время мы жили почти в центре Москвы, и для нас, его детей, переезд в подмосковный поселок, точнее военный городок вблизи одноименной железнодорожной станции Чкаловская, был полной неожиданностью.
Новым было все - и трехкомнатная квартира вместо московской коммуналки, и хвойный с раскидистыми еловыми лапами лес, и не совсем понятное название тоже нового магазина "Спутник", смысл которого стал ясен много лет спустя.
Чкаловская стала первым Звездным городком, видимо, не случайно. Здесь находился не только аэродром и Научно-испытательный институт ВВС с его прекрасными лабораториями и стендами, способствовавшим быстрейшей подготовке будущих космонавтов.
Здесь Евгений Анатольевич в который раз встретился со своими фронтовыми друзьями. Параллельно с выбором места дислокации и начавшимся строительством Центра шла подготовка космонавтов.
На начальном этапе занятий превалировали медико-биологические и психологические тренировки. С.П.Королев, внимательно следивший за подготовкой будущих космонавтов, добавил в ее программу научно-технические разделы.
К началу 1961-го по результатам экзаменационных проверок из 20 слушателей выделилась шестерка отличников, фамилии которых сейчас общеизвестны, они и сосредоточились на усиленной подготовке к полету.
В это время мы почти не видели своего отца: он приходил и уходил на службу, когда мы спали. Только став взрослыми и самостоятельными, мы могли оценить степень его нагрузки и ответственности в те дни.
В начале апреля 1961-го вместе с будущими космонавтами Карпов улетел на космодром Байконур. 10 апреля 1961-го на заседании государственной комиссии, в котором участвовал и он, было окончательно решено, что первым в космос полетит Ю.А.Гагарин, его дублером назначили Г.С.Титова.
Бессонную ночь с 11 на 12 апреля Евгений Анатолиевич провел вместе с С.П.Королевым и дежурным врачом А.В.Никитиным, охраняя сон Гагарина и Титова. Они беседовали о многом, читали любимые стихи.
Утром отец разбудил ребят, затем отправился с ними для окончательной экипировки. В момент предстартовой примерки скафандра - облачению Юры в яркий оранжевый костюм с белым гермошлемом, отцу пришла мысль, что после посадки, увидев приземлившегося космонавта, неизвестна будет реакция встретившихся ему на Земле людей. Кто это? Свой или чужой?
И Евгений Анатольевич, срочно попросив краски, вывел на гермошлеме "СССР". Позже, консультируя режиссера и сценариста фильма "Перекличка" Д.Я. Храбровицкого, отец рассказал ему об этом эпизоде, который затем вошел в картину.
Облаченного в скафандр Гагарина отец сопровождал по всему пути его следования до стартовой площадки. Напряжение было максимальным: на их глазах совершался шаг в неизведанное, творилась история. Находясь на стартовой площадке в узком кругу участников запуска "Востока", отец фиксировал этапы полета, эмоционально реагируя на все детали.
Сохранились его записи, передающие волнение, волю и веру в успех. Так и получилось. Карпова наградили орденом Ленина за подготовку полета Гагарина.
Спустя два дня после исторического полета, Гагарина чествовали на Красной площади. Среди гостей на боковой трибуне стояла радостная делегация Центра подготовки космонавтов, которой предстояло участвовать в торжественном приеме в Большом Кремлевском дворце. В ее рядах находились и наши родители.
После митинга делегация двинулась по площади, влившись в ряды ликующих демонстрантов. Проходя мимо мавзолея, где среди руководителей страны высоко стоял Гагарин, отец понял, что Юра их просто не увидит среди многолюдной толпы. Поэтому он поднял над головой руки и стал ими обнимать себя, привлекая внимание первого космонавта. Юра заметил этот жест, обрадовался и ответил рукопожатием. Этот безмолвный диалог запечатлен на кинопленке.
Из года в год в торжественные дни 12 апреля вся наша семья у телевизоров ловит этот привет нашего тогда молодого 40-летнего отца и деда.
Первая космическая шестерка улетала в космос и успешно возвращалась на Землю под "присмотром" нашего отца, хотя в марте 1963-го Центр подготовки космонавтов получил второго начальника: героя-летчика М.П.Одинцова, отец стал его заместителем.
В самом конце того же года Карпова назначили заместителем начальника НИИ авиационной и космической медицины. В 1966-м ему присвоили воинское звание генерал-майора медицинской службы, а три года спустя он защитил диссертацию и удостоился ученой степени кандидата медицинских наук.
В 1973-м по приглашению министра гражданской авиации отец возглавил филиал НИИ гражданской авиации. Институт занимался вопросами авиационной медицины, где при его непосредственном участии разработали и внедрили в жизнь автоматизированную многоканальную систему предполетного медицинского контроля летных экипажей. Впоследствии эта система была удостоена специальной награды.
В 1978-м Евгений Анатольевич перешел на пенсию, но его не устраивала спокойная жизнь и он увлекся идеей создания сети транспортных дирижаблей для народного хозяйства. В его задачу входила разработка эргономики рабочих мест членов экипажей воздушных кораблей, однако завершить работу не удалось из-за закрытия темы. Пришлось переключиться целиком на общественную работу.
Карпов являлся членом бюро Комитета федерации космонавтики СССР и бюро Комитета космонавтики ДОСААФ СССР. Будучи активным лектором общества "Знание", он выступал во многих городах республик бывшего Советского Союза, рассказывая об истории отечественной космонавтики. Его перу принадлежит множество публикаций на эту тему.
В 1980-х отец увлекся работой с молодежью, он возглавлял на телевидении жюри телеконкурса юных конструкторов космической техники, в течение нескольких лет переписывался с ребятами, стимулируя их творчество.
Кроме всего прочего, он был замечательным сыном, преданным, любящим отцом и дедом: три дочери, четверо внуков, а теперь уже и два правнука по праву гордятся его именем и заслугами, стараются быть хоть чем-то похожими на него.
В юности у Евгения Анатольевича обнаружился несомненный художественный дар. Ему нравилось рисовать, он прекрасно владел чертежным шрифтом, обладал красивым почерком (сказывалась многолетняя тренировка - мальчишкой, чтобы бесплатно смотреть кино, он рисовал афиши для кинотеатра). По признанию отца, если бы в воздухе не витала угроза войны, он стал бы архитектором.
"Сделай лучше, чем было до тебя, а не можешь или не хочешь - не берись", - учил нас папа, и мы стараемся не подкачать, каждый на своем месте.
В этом году ему исполнилось бы 81 год, но уже 11 лет, как нет его с нами. Но он жив в нашей памяти, в сердцах, в нас и в наших детях, в людях, которые его знали и уважали.
|
