Leonid Mekhanikov 30-Oct-1997 |
WWW.AVIATION.RU | ![]() |
![]() |
---|
[21] <<PREV [22]
[22] NEXT>> [23]
Book.2
По команде "Подъем!" нужно было выполнить быстро, правильно и пол- ностью много действий: нужно было мгновенно вскочить с кровати, чего у меня ну никак не получалось ( хотелось еще поваляться хоть капельку), впрыгнуть в новенькие галифе (все время путался с за- вязками, нога застревала в штанине, часто приходилось снимать и снова одевать потому что ширинка оказывалась почему-то сзади), по- том начиналось самое страшное - надо было ПРАВИЛЬHО навернуть пор- тянку и сунуть ногу в сапог так, чтобы портянка не развернулась! Я никогда даже предположить не мог как это все сложно! С нами старшина провел занятия на тему "правила ношения формы одежды солдатским и сержантским составом", где по правилам ношения обуви мы даже практические занятия проводили: каждый стоял на од- ной ноге, поставив вторую - голую - на расстеленную на табуретке портянку и по команде старшины выполнял по подразделениям действия по наматыванию портянки.И не раз.Оказывается это непростая наука. Тут даже ногу надо ставить на портянку не просто, а под определен- ным углом.А неправильно навернуть - нельзя. Потому что после обу- вания мы бегали. Если сотрешь ногу - получишь наряд вне очереди. Самое главное - что весь этот комплекс действий надо было проде- лать за определенное время: от команды "Подъем!" до построения с полной боевой выкладкой отводилось 45 секунд. По истечении этого времени подавалась команда "Hаправо! Hа выход бегом марш!" - и всем, кто остался в казарме можно было заранее готовиться в наряд вне очереди. Мы за день по многу раз ложились спать и через несколько минут как угорелые вскакивали и очертя голову бежали из казармы. Удо- вольствие, скажу вам, ниже среднего. Отдельно наверное стоит сказать о старшине. Это был красавец-мужчина.Стройный, подтянутый, с красивыми, пра- вильными чертами лица и волнистыми светлыми волосами. Девки навер- ное по нему сохли.Образование его было - 7 классов.Он всегда был чисто выбрит, наглажен, гладко и красиво причесан, обувь его свер- кала, голубые глаза внимательно и пристально заглядывали в самую душу, одновременно замечая каждую пылинку на обмундировании или соринку под тумбочкой. Голос его был тих, вкрадчив, губы постоянно складывались в брезгливую улыбку. От него всегда пахло одеколоном, говорили, ногти его холеных, тонких рук всегда были правильно об- стрижены, тонкие пальцы постоянно бегали, проверяя все ли пуговицы на форме застегнуты, на месте ли острая складка гимнастерки под карманом, причесаны ли волосы, достаточно ли выглажен угол матраца на койке курсанта,- казалось что все его существование было в уго- ду его пальцам. Hаряды он раздавал нежно и предельно вежливо, с каким-то садистским наслаждением. Я возненавидел старшину всеми фибрами своей души! Для меня все зло мира сконцентрировалось в этом старшине. Я готов был убить его чтобы освободить мир от зла! Заприметил он меня на подъемах. В первый раз он мне вкрадчивым голосом нежно объяснил, что не ук- ладываться в норматив - это плохо, что от этого страдает боеготов- ность армии, что если каждый курсант будет долго одеваться - про- тивник уничтожит все население Советского Союза. Я проникся. Только все равно у меня не получалась. Я катастрофически опаздывал. Получил наряд вне очереди. Сходил. Зло на старшину все росло. Да кто он такой чтобы мной командовать? Он - со свими семью клас- сами? Да если бы тут был отец - он того старшину скрутил бы в ба- раний рог! В мозгу у меня мелькали постоянно картины вариантов расправы со старшиной: вот он, прикованный к стене цепями, плачет и умоляет отпустить его, уверяя что больше он не будет так коман- довать, что выбросит вообще тот чертов секундомер и больше никогда даже на него не глянет, что будет уважать грамотных летчиков, вот он лежит на дыбе, а я хлещу его изо всей силы кожаным ремнем. Кровь выступает на его спине, он кричит от боли и умоляет помило- вать его, клянясь не только выкинуть книгу нарядов, но и вообще