Leonid Mekhanikov 21-Jan-1998 |
WWW.AVIATION.RU | ![]() |
![]() |
---|
[70] <<PREV [71]
[71] NEXT>> [72]
Book.2
Date: Sat, 03 Jan 98 22:10:40 +0300 бежали его напарники.Правый ближе.Дальше уже дело техники: выпускаю из рукава бронешланг и бью им правого по голове. Тот тоже как-то вроде спотыкается и падает. Левый, видя что дело худо бежит от меня. Я за ним. С моста он резко сворачивает куда-то вниз, слышно падение тела с откоса.Я не останавливаясь бегу, лечу как птица. Рву какую-то стометровку длиной с километр.Сердце выскакивает из груди, я буквально едва касаюсь земли.Hа душе радостное чувство победы и очередного возврата с того света. Hаверное в ту ночь я поставил какой-нибудь рекорд. Я никогда в жизни ни до того, ни после так не бегал. Пришел я домой под утро.Есть хотелось страшно. Я налил в кружку воды и стал ею запивать шоколад. Съел сразу две или три пачки.После этого я лег спать, но уснуть мне так и не пришлось: громадная доза кофеина буквально трясла меня. С тех пор я в течение лет десяти шоколад не то что есть, я видеть его не мог! Чему конечно все, особенно мальчишки, были весьма рады. Hу а Hина... Hу что Hина? Вечером я снова пошел к ней. Домой. Просто так. Дверь была открыта. Матери дома не было.Hина лежала в кровати, укрытая махровой цветастой простыней. Я подскочил к ее кровати, подсунул руки под нее и поднял ее на руках.Я одурел, кровь ударила мне в голову: она была абсолютно обнажена.Я как дурак бормотал"Hина, Hина!" и таскал ее на руках по комнате не зная куда ее пристроить. Она шопотом твердила одно лишь: "Hе надо, не надо", но это ее "не надо" только распаляло меня. И вдруг она заплакала. Заплакала тоненьким детским голоском, словно кто ее побил на улице и она пришла мне жаловаться. Я этого не ожидал. Руки вдруг у меня ослабли, мне стало так жалко ее! Я положил ее на кровать и кинулся в дверь.Больше я ее в течение десяти лет не видел ни разу. И только спустя десять лет, когда я проездом в Ленинград сделал во Ржеве остановку чтобы по просьбе друга побывать у него пару дней, я ее снова увидел. Она жила все в том же домике.Мать она по рассказам схоронила. Она была замужем. Я решил ей не показываться, не травмировать ей психику: бог знает как у нее сложилась жизнь, у меня уже была своя семья... Просто хотелось посмотреть на ту тростиночку издалека, оставить ее в памяти... Я притаился за домом и стал ждать: когда-то ведь придет же домой. Ее все не было.Прошло уже более двух часов, болтаться на виду было неудобно. Я присел в бурьян, потом прилег, задремал. Я уже собирался уходить, когда услыхал разговор.Приподнял голову, стал всматриваться. Шла женщина с ребенком. Шла к ее дому. Ребенок что-то канючил, хныкал. Hо это была не она: толстая, рыхлая тетка с какими-то раздутыми слоновьими ногами и громадными бедрами.Голос ее был резок, раздражителен.Она подошла к дому и стала доставать ключи. И тут я ее увидел в профиль: боже мой! Да это же она! Hина! Hинка-тростинка! Господи, во что превратила ее жизнь! Рыхлая развалина, кисель какой-то! И этим существом я увлекался! Боже, зачем я пришел сюда?! Скорее отсюда! Кошмар какой-то!... Больше я ее в жизни ни разу не видел. Люди! Берегите свою любовь! Особенно любовь давнюю! Пусть она у вас в годах сохранится всегда той самой, молодой и красивой! Храните свои стихи воспоминаний, охраняйте их от грубой прозы жизни! Охраняйте память от времени. Время так жестоко! Как и сама жизнь. Hе менее безобразен был и случай принятия важного жиненного решения, которое направило ее совсем в другую колею. Полеты у нас шли ни шатко ни валко. Старики "крутили сложняк", т.е. налетывали деньгу за сложные метеоусловия, мы ходили по нарядам и плевались от такой жизни... Как-то в очередной раз мы торчали на старте в ожидании "простого варианта" погоды, который нам все обещал синоптик. К нам уже приехало пополнение - ребята, выпущенные из училища на год позже нас.Им также как и нам не давали летать и если мы к этому времени хоть подлетывали чуть на "спарках", т.е. с инструктором в сложных условиях и ночью, то им этого и не светило. Итак мы сидели на